Фотография — искусство, так или иначе фиксирующее реальность. Фотоснимок — это остановленное мгновение бытия. Благодаря интернету, сделавшему это мгновение гипердоступным, можно, подобно герою Бродского, не выходя из комнаты (но, при необходимости, включая VPN) окинуть взглядом целый мир. Однако фотография позволяет нам увидеть даже то, чего нет — или, говоря точнее, то, чего нет для человеческого зрения; к примеру, инфракрасное излучение.
Для того, чтобы сделать «снимок в инфракрасном», достаточно прикрепить к объективу специальный фильтр (следует заметить, что для получения хорошего кадра одного только фильтра может оказаться недостаточно — в отличие от литературы, фотография может быть очень требовательной к техническому оборудованию). Собственно, литература и привела меня к инфракрасной фотографии. Летом 2020 года, когда коронавирус ещё казался самым страшным, что только может быть в жизни, я редактировал текст своей книги «Тринадцать месяцев». Её главный герой — фотограф калининградского сайта новостей — в свободное от работы время ездил по области и снимал руины старинных кирх. По сюжету, герою очень надоедала шаблонная съёмка официальных мероприятий, и только возле полуразрушенных храмов он обретал хоть какой-то смысл жизни. С литературной точки зрения это было не так уж и плохо, но с точки зрения фотоискусства возникали проблемы: руины старинных кирх Калининграда уже сняты сотни раз, и герою требовалось придумать что-то новое. Таким «новым» стала съёмка через инфракрасный светофильтр.
«Интересно снимать то, что видит человеческий глаз, но ещё интереснее фотографировать то, что недоступно зрению. У инфракрасного излучения нет цвета в общепринятом понимании, как нет его у флюорографического снимка или рентгенограммы. Всё получится другим. Синее небо окажется по-ночному чёрным. Листва деревьев и трава станут снежно-белыми. Светло-серым станет красный кирпич немецкой кладки. Чёрный с красным отсветом светофильтр будет пропуском в мир фотографического сюрреализма, где странные призрачные кирхи несуществующего мира возвышаются в яркой лунной ночи, а над ними проносятся ставшие грозовыми облака. После первых фотопроб Саше в снимках почудилось нечто потустороннее, в лучших традициях эстетики Говарда Лавкрафта — словно он открывает для себя ящик Пандоры, видя то, что не дозволено увидеть человеку…»
Чтобы достоверно описать действия героя, может оказаться недостаточным думать, как герой; следует самому пройти путь героя. Подобная идея в духе Проппа или Кэмпбелла отправила меня в путешествие. Подобно персонажу своей книги, я садился в автобус, и тот снова и снова уносил меня вдаль по старым дорогам с сохранившейся брусчаткой и аллеями деревьев — туда, где на картах были отмечены старинные, возможно ещё даже тринадцатого века, полуразрушенные кирхи.
«Швы кладки казались ослепительно белыми, обжигая глаза, но день уже уступал место вечеру. Светило достаточно склонилось к горизонту: исчезла полуденная выбеленность красок. Саша, повинуясь внезапному порыву, снова прикоснулся к красным кирпичам. Когда-то безумно давно, шесть веков назад, их уложил в стену безымянный мастер. Когда-то по этой лестнице поднимался католический монах, сжимая одной рукой факел, а другой прикасаясь к этим же шероховатым кирпичам. Когда-то здесь проходил лютеранский пастор, освещая себе путь восковой свечой, и его тень падала на эту стену. Сейчас же здесь выжженная июньским солнцем Страна Аистов, и сама кирха в ней — всего лишь тень прошлого, каким-то чудом сохранившаяся среди круговерчения веков.»
Съёмка не всегда получалась предсказуемой; говоря точнее, она получалась более чем непредсказуемой. По техническим причинам выдержка каждого кадра составляла от пяти до тридцати секунд. На крошечном экране видоискателя удавалось рассмотреть лишь приблизительное подобие будущего снимка. И только уже дома, на большом компьютерном мониторе становилось понятно — что же запечатлела в итоге матрица фотокамеры?.. Съёмки церковных руин настраивали меня на странный — одновременно христианский и мистический — лад. Наверное, такими же получились и сюрреалистические фотографии кирх: изображения того мира, которого нет — но который мы можем увидеть.
«Отойдя метров на двадцать от кирхи, Саша разложил лёгкий алюминиевый штатив. Достав фотоаппарат, он осторожными движениями накрутил инфракрасный фильтр на объектив. Вот так, теперь можно сделать пробный кадр…»
Борис Пономарев
Борис Пономарев родился в 1988 году в Калининграде. Закончил Санкт-Петербургский государственный институт культуры по специальности «кино и фотография». Участник 18-21 Форумов молодых писателей. Дебютный роман «Красный мак» («Плюсквамфутурум») был опубликован Фондом СЭИП в 2020 году. Трижды шорт-листёр литературной премии «Лицей» (2019, 2020, 2022).
