Ася Умарова побеседовала с прозаиком и критиком Александром Евсюковым о разреженной реальности, писательских задачах, необходимости пауз, преодолении страхов, книгах и премиях.
Александр Евсюков родился в 1982 году в городе Щёкино Тульской области. Выпускник Литинститута. Публикации прозы и критики в журналах «Дружба народов», «Октябрь», «Наш современник», «Роман-газета», «День и ночь», «Нева», «HomoLegens» и др.; сборниках прозы «Крымский сборник. Путешествие в память» («Книговек», 2014), «Крым. Я люблю тебя» («Эксмо», 2015); газетах «Литературная газета», «Литературная Россия», «Вечерняя Москва». Проза переведена на итальянский, армянский, болгарский и польский языки. Победитель российско-итальянской премии «Радуга» (2016); победитель (3 место) премии «В поисках Правды и Справедливости» (2018); Первого международного литературного тургеневского конкурса «Бежин луг» (2018). Обладатель диплома и золотого диплома IX Международного славянского литературного форума «Золотой Витязь» в номинациях «Проза» и «Славянское литературоведение» (2018). Автор книги рассказов «Контур легенды» (М. «Русский Гулливер», 2017). Председатель Оргкомитета первого сезона премии “Антоновка. 40+”. Живёт в Москве.
В какой момент Вы поняли, что хотите писать прозу и в дальнейшем стать писателем?
Первое осознание пришло лет в восемь. Ко мне в гости зашла одноклассница и, увидев толстенную книгу, которую я тогда дочитывал (а это был «Таинственный остров» Жюля Верна), вдруг авторитетно заявила, что я обязательно стану писателем. «Читателем?» – недоверчиво поправила тогда моя мама. «Нет, писателем», – повторила одноклассница. Не помню, что я ответил, вроде бы отмахнулся от этого и даже надолго забыл о таком разговоре, но, видимо, зерно жизненного плана он в меня тогда заронил.
Еще через полгода или через год я написал первое подобие рассказа о мистическом обычае затерянного в джунглях африканского народа. В паузах я разрисовывал поля страниц всякими рожицами и фигурками – можно сказать, иллюстрировал. Потом я периодически брался писать большие романы: и приключения, и вестерны, и фантастику. Правда, никогда их не заканчивал, потому что скоро остывал и увлекался чем-то новым. Однажды в подвале нашего дома мне в руки попался старый номер толстого журнала – не помню «Звезды» или «Нового мира» – и я впервые прочитал отрывок из чьих-то воспоминаний о Литературном институте им. А.М. Горького. В тот момент я вдруг интуитивно понял, что поступлю именно туда и буду там учиться. Такое вот сбывшееся озарение – я написал повесть, и она прошла творческий конкурс у самого Михаила Лобанова, легендарного критика, фронтовика, участника Курской битвы, преподававшего литературное мастерство больше полувека. И самые первые свои удачные рассказы, достойные публикации, я написал именно в период обучения. Так же, как и большинство талантливых молодых авторов моего поколения, я несколько раз ездил на Форумы в Липки, которые многое мне дали, как в плане профессиональных навыков, так и в плане кругозора, общения со сверстниками и товарищами по цеху из разных городов и стран.
Стихи я попробовал сочинять и записывать гораздо позже, чем прозу, лет в тринадцать-пятнадцать. Самая зрелая на сегодня подборка выходила в красноярском журнале «День и Ночь». Еще позже взялся за критику, это занятие позволяет не только лучше осмыслять современную литературу, но и с пользой заполнять паузы в работе над прозой. Т.е., смена, «переключение» жанров – это хорошо, но очень важно не становиться на своего рода рецензионный конвейер, писать о том, что действительно интересно, так чтобы критика не становилась рутиной.
Есть ли в ваших произведениях автобиографичные, документальные истории или Вы предпочитаете придумывать сюжеты и героев?
Я почти всегда «миксую» автобиографичные эпизоды или взятые из жизни подробности с вымыслом, с тем, чего не было в этой ситуации, но что могло бы быть, если бы ситуация окончательно проявилась, обострилась до предела. Одна из главных задач писателя – создать свой мир со своими узнаваемыми героями, своим языком, своими философскими смыслами. А в жизни очень редко случаются настолько яркие и при этом герметичные ситуации, чтобы можно было их взять готовыми и, ничем существенно не дополняя, записать почти дословно. Хотя иногда такие ситуации всё же встречаются и несколько таких «почти документальных» историй у меня в книге есть. Не так уж часто встретишь и людей, которых можно готовыми, как они есть, вставить в рассказ или в повесть. Реальность, как правило, более бедна и разрежена, как некоторые слои атмосферы, а творчество – это своего рода концентрат реальности. За несколько часов с книгой мы можем ощутить то, на что нам мог бы потребоваться год жизни. При этом (да, здесь я напомню очевидное) и на голом воображении далеко не уедешь, постоянно нужны не только точные подробности, но и понимание взаимосвязей, отношений между людьми, отношения людей к проживаемой ими жизни, людей и природы, людей и Бога или (как им кажется) его отсутствия.
В 2017 году у Вас вышла книга «Контур легенды». О чем она?
Очень простой и в то же время всегда невообразимо сложный вопрос. Можно сослаться на аннотацию: «Сборник рассказов “Контур легенды” сложился как книга о человеческом мужестве и о стойкости в самых разных, трудных и поворотных ситуациях. Всякий раз самым различным героям: менеджеру по продажам и охотнику, чернокожему лётчику-добровольцу и деревенской колдунье – необходимо сделать свой личный, неотделимый от характера, выбор». То есть, герои у меня разные, разделённые в пространстве – от Болгарии и Крыма до Соловков и Финляндии, а порой ещё и во времени – с конца XIX века до современности. Но это многообразие отнюдь не хаотично. Это своего рода мозаичный роман в эпоху, когда длинное линейное повествование чаще всего выглядит неестественным. А каждый из персонажей достоин своей главы в этом романе, своей легенды, контур которой я и стремлюсь прописать.
У каждого писателя по-разному складывается творческий процесс, бывали ли у Вас паузы? Если да, то, как Вы справлялись и преодолевали?
Как я уже проговорился чуть раньше, да, паузы бывают. По-моему, надо стараться понять их природу. По большому счёту варианта два.
Первый – это твои лень, страх, неуверенность в том, что ты справишься или что это кому-то нужно. Здесь помогает опыт, говоришь себе: я такое уже проходил, справился, значит, справлюсь и сейчас; в прошлый раз это оказалось нужным и востребованным, значит сейчас, если только я выложусь по полной, будет ещё лучше и нужнее людям. Плюс упорство и определенная доля самолюбия.
Вариант второй – это такие необходимые паузы, перезагрузки, нужные для твоего роста, как личности. Если понимаешь, что сейчас наступил такой промежуток и тебе глобально нечего сказать этому миру, лучше себя не насиловать, а переключиться и заняться чем-то другим. Рисованием, ремонтом, садоводством, съездить в путешествие. Если не хочется отходить далеко от литературы – к вашим услугам литературная критика, на неё очень большой спрос.
У Вас очень много литературных премий и наград. И всё-таки, какая из них Вам особенно дорога и за какое произведение Вы получили ее?
Не преувеличивайте. В минувшие два-три года мне присудили несколько премий, в том числе международных, благодаря чему отдельные рассказы перевели на иностранные языки. Но я бы не сказал, что это исключительное достижение и точно не главный смысл для моего творчества. Это скорее приятное подспорье (в том числе материальное). Пожалуй, наиболее мне дорога российско-итальянская премия «Радуга». Я подавался на неё три раза с короткими рассказами объемом до 10 тысяч знаков и первые два раза мои рассказы не выходили в финал. Но я не привык сдаваться и в третий раз отправил на соискание новый рассказ «Ведьма». Я быстро его написал, но подходил к нему довольно долго – столь явного переплетения мистики и деревенского быта у меня раньше не было. Один из ключевых эпизодов в нём такой: в героиню попадает молния и она чудом выживает, обретая экстрасенсорные способности. Но как это описать? У меня самого подобного опыта, к счастью, не было. Конечно, можно было что-то нафантазировать, но скорее всего получился бы бледный проходной эпизод. И я довольно долго ломал над этим голову, не находя выхода, пока однажды не поехал в поезде на Север. Ехать предстояло целые сутки и вот в плацкарте рядом со мной завязался разговор. Оказалось, что одного из моих попутчиков молния била и он стал рассказывать об этом с явно непридуманными подробностями. Поняв, что напал на след, я осторожно встроился в разговор и развил тему. Через полчаса я уже точно знал, что рассказ у меня будет. А спустя несколько месяцев мы с «Ведьмой» выиграли «Радугу». Чуть раньше её обладателями становились известные авторы Сергей Шаргунов, Сергей Самсонов и Юрий Лунин, а чуть позже – Елена Тулушева. А лауреатом в параллельной номинации стала замечательная переводчица с итальянского Яся Арькова. Это очень достойная премия по уровню произведений победителей и финалистов, правда её «раскрученность» за пределами литературного мира мне кажется недостаточной. Также незабываемое впечатление оставило недавнее вручение 1-й премии имени И.С. Тургенева за рассказ «Караим» на большой сцене посреди Бежина Луга в присутствии тысяч зрителей-земляков.
Назовите любимых писателей и почему Вам они близки? Или может, Вы предпочитаете любимые произведения?
Из классики – Александр Сергеевич Пушкин, Иван Гончаров, Проспер Мериме, мастер новеллы Всеволод Гаршин (один малоизвестный эпизод из его жизни лёг в основу моего рассказа «Гранатовое дерево»), Генрик Ибсен, Юрий Олеша, Андрей Платонов, Иван Ефремов, Василий Шукшин и Александр Вампилов. Что касается современников, то за редкими исключениями (как, например, замечательный прозаик Михаил Тарковский или мастер драматической поэзии Константин Скворцов), они очень напоминают скоропортящиеся продукты. Авторов поразительно актуальных, интересных и целостных отдельных произведений, от которых ждёшь ещё более мощного развития их таланта, вдруг настигает скорый творческий упадок, нередко парадоксальным образом сочетающийся с частыми публикациями и шумихой вокруг имени. Мне представляется, что погоня за внешними атрибутами успеха, стремление обрести их во что бы то ни стало истощают писателя, превращают его в пустышку. А за настоящими жемчужинами современной литературы чаще всего нужно нырять вглубь – они не разложены у всех на виду.
Порекомендовать же могу Валерия Былинского со сборником «Риф», Александра Орлова и его книги «Кравотынь» и «Епифань», Ирину Батакову со сборником «Песок», Наталью Мелёхину с «Железными людьми», Александра Бушковского и его книгу «Праздник лишних орлов», а также рассказы Леры Манович и Евгении Декиной. Найти эти книги и публикации не всегда просто, но они заставляют задуматься и приносят настоящее читательское удовольствие.
Расскажите, что для Вас важно в писательстве: публикации в «толстых» литературных журналах, премии, издание книги, переводы на другие языки, процесс написания или что-то другое? Наверняка Вы задавались вопросом, зачем вы это делаете и в разные периоды жизни получали непохожие ответы?
В самом деле, найти свой личный ответ на этот вопрос даже важнее, чем написать толстенную книгу. Сначала хотелось славы, известности. Потом просто увлекал сам процесс, бесконечное самовыражение или подражание чему-либо из прочитанного, писалось очень легко и быстро, но вначале весь кайф от процесса получает сам автор, а читателю ничего (ну, или почти ничего) не остаётся. Потом я ощутил, что литература – это не только удовольствие, но и труд. Однако труд бесконечно разнообразный, как разнообразны могут быть персонажи и ситуации, в которые они попадают, и слова, которыми я об этом рассказываю. Я могу перевоплощаться, оставаясь собой. Кроме того, это своего рода поддержание огня – я уверен, что «классика» не сможет существовать в вакууме, что великая культура прошлого может сохраниться, жить и восприниматься потомками только при условии, что её традиции кто-то продолжает и развивает в настоящем.
Здесь и сейчас мне важен живой отклик читателей. И максимально квалифицированных, и, что называется, «простых». А самый живой отклик возникает, когда удаётся сказать правду, самую глубокую, самую потаённую. Она одновременно и в том, о чём ты пишешь, и в том, как пишешь, и в том насколько это получается искренне и от души. И это всё должно обязательно сойтись вместе.
Всё прочее является ступеньками: важными, порой необходимыми, но именно ступеньками к читательскому вниманию. Публикации в журналах означают определённое признание в профессиональной среде, в частности внимание авторитетных редакторов. Премии могут придать уверенности в том, что делаешь, а порой и поддержать материально. Книга, особенно первая, это всегда важный этап, опора для дальнейшей работы. Начинаешь мыслить в других масштабах, уже не отдельными эпизодами или рассказами, а прицеливаешься на следующие книги, которых ждёшь не только сам от себя, не только твои друзья и близкие, но и те, кому запала в душу первая работа. Переводы же для меня пока что вещь довольно абстрактная, отдельные мои рассказы недавно перевели на несколько европейских и один кавказский язык, но каких-либо отзывов от зарубежных читателей и специалистов я пока не слышал…
Александр, помимо писательства, Вы также были еще и председателем оргкомитета первого сезона литературного премии «Антоновка. 40+» для авторов старше сорока лет. Расскажите немного о своём опыте участия в работе этой премии и с чем связаны такие ограничения в возрасте?
Премия посвящена памяти Алексея Константиновича Антонова, преподавателя Литературного института им. А.М. Горького, ушедшего от нас в середине мая минувшего года. Ему было неполных шестьдесят три года, он не делал того, что принято называть «литературной карьерой» и не стал известным писателем при жизни, хотя оставил наследие в поэзии и прозе, в драматургии и критике. Свыше десяти последних лет он вёл созданные им же литературные кружки – «Белкин» для прозаиков и «Ленский» для поэтов. Его душевная щедрость кажется невероятной. Даже в самое сложное для себя лично время он выпускал альманахи и авторские книги своих учеников. Оставшись без жилья в самом бедственном положении, он вынужден был ночевать в троллейбусе, ездившем по московскому Садовому кольцу. Его ученики, по мере возможностей, старались его поддерживать, но всех проблем решить, конечно, не могли…
Сразу после отпевания Алексея Константиновича мы – его ученики и последователи – решили, что самым живым и действенным способом увековечить память учителя будет создание премии для авторов старше 40 лет, пишущих на русском языке. Причем название «Антоновка. 40+» тоже возникло сразу.
Почему именно этот возраст? Потому что молодые авторы всё-таки пользуются определённой поддержкой, в том числе государственной. Есть несколько масштабных форумов и возрастных премий для авторов моложе 35 либо моложе 40 лет. Это кажется вполне логичным – помощь нужна молодым, а их старшие товарищи должны к этому времени многого добиться и сами начать поддерживать других. Но на деле всё не так – целое поколение (за редкими исключениями) попросту выпало из литературного процесса. Люди в конце восьмидесятых и особенно в девяностые были вынуждены выживать, зарабатывать деньги, занимаясь не своим делом. Позже, получив возможность обратиться к творчеству, они оказались, по сути, в одинаковом положении с молодыми, но без поддержки. А между тем это целый неповторимый пласт нашей литературы со своим уникальным опытом, своей философией и особым взглядом на жизнь.
Изначальной задачей премии стало хотя бы отчасти восполнить этот пробел и дать «путёвки» в литературу самым талантливым конкурсантам. И, как мне представляется, в первом сезоне удалось многое сделать, чтобы приблизиться к решению этой задачи. Целый ряд талантливых авторов, которых авторитетное жюри оценивало анонимно, одержали первые в своей жизни конкурсные победы. В их числе поэт Ефим Бершин, драматург Евгений Сулес, прозаик Дмитрий Коржов, критик Дарья Еремеева. На стихи самого Алексея Константиновича талантливой певицей и композитором Ольгой Панюшкиной написаны и с успехом исполняются замечательные романсы.
Также могу добавить, что интенсивная работа и взаимоотношения в оргкомитете первого сезона премии безусловно расширили как мой человеческий, так и профессиональный опыт. Однако помимо писательства я и сейчас занимаюсь новыми конкурсными проектами, но более предметно смогу рассказать о них немного позже.
Над чем Вы сейчас работаете?
Сейчас дописываю несколько рассказов для «толстых» журналов и коллективных сборников. Собираю материал и делаю наброски для большой книги, которая будет состоять из нескольких повестей, объединённых местом действия и второстепенными персонажами. Собираю и структурирую будущую книгу критики, которая по задумке будет состоять из нескольких больших статей и примерно полусотни рецензий. На сегодня этот сборник написан примерно наполовину и эту половину не так давно отметили Золотым дипломом форума «Золотой Витязь». Также есть планы романа и художественных биографий трёх интересных мне писателей из разных стран под одной обложкой, но это – уже в среднесрочной перспективе.
Беседовала Ася Умарова
Ася Умарова. Писатель и художник. Родилась в 1985 году в Калмыцкой АССР. Окончила Чеченский государственный университет в Грозном и Кавказский институт СМИ в Ереване. Член Союза писателей России. Публиковалась в журналах «Дружба народов», «Юность», «Звезда», «Нева» и др. Живет в Чеченской Республике
