Поэзия Ксении Аксёновой напоминает льдинки на реке: с одной стороны, «…за окном — сплошная статика», с другой, — «и я, удивлённо притихший / над речью неспящей воды». Авторский мир хрупок и тонок, но робости за этой негромкостью нет, скорее, спокойная чувствуется сила. Воды в разных состояниях как символа надмирного, объединяющего жизнь и нежизнь, — много. Кажется, мелькнет мгновение и душа отправится «по пруду твоей тревоги» «над гладью обезболенных грехов» к золотому берегу. Но страха нет, есть упоение: «И сделаюсь лёгким, как дым». Особенные стихи талантливого человека.
Евгения Джен Баранова
Ксения Аксёнова родилась в Липецке, окончила ЛГПУ имени П.П. Семенова-Тян-Шанского, преподаватель кафедры английского языка ЛГПУ; переводчик, кандидат филологических наук. Стихи публиковались в журналах «Петровский мост», «День литературы», «Урал».
Ксения Аксёнова // Над речью неспящей воды
***
Когда успокоиться нечем
в густую свинцовую ночь
я выйду к реке и замечу,
как медленно и горячо
из воздуха предгрозового,
из глухонемого огня
мерцающий голос лиловый
болит обо мне, про меня.
И я, удивлённо притихший
над речью неспящей воды,
горячее слово услышу.
И сделаюсь лёгким, как дым.
***
Я лежу щекой на скатерти,
наблюдаю за окном.
За окном —сплошная статика —
только небо, в основном.
На ветвистых сухожилиях
вот уже который день
птица спит тяжелокрылая,
не отбрасывая тень.
Первый снег не опускается
остаётся в вышине,
жизнь, весёлая красавица,
улыбается не мне.
В общем, как-то всё неласково —
нужных слов не подобрать.
Бог, тяни меня, вытаскивай,
запиши в Свою тетрадь.
***
Расслышав эхо давнего ожога,
я выйду продышаться ненадолго.
В холодный сон, в его глазной разрез
перемещусь. Я буду там и здесь.
В большом зрачке, как в зеркальце трамвая,
найду себя, себя не узнавая.
И горизонт покроется холмами,
и тишина насытится словами…
Я не уйду, пока не надоест,
пока не спросят платы за проезд.
***
Рыбак сидит и смотрит в никуда,
где окуни непойманные спят.
Река как будто больше не вода,
а память, обернувшаяся вспять.
Он смотрит, но не видит ничего —
ни солнечных стрекоз, ни поплавка.
И ветер дует вязкий, дождевой,
и горлица кричит издалека
над гладью обезболенных грехов.
Но смерть всё не приходит, не прихо…
***
Я хочу, как водомерка,
тоненькая вся,
ничего не исковеркать,
бережно скользя —
по пруду твоей тревоги,
утешенья для
буду бегать быстроного
и легко петлять.
Отвлечëшься — заглядишься…
Но пойдёшь за той,
чьё манящее затишье —
берег золотой.
***
Душа, идущая на свет,
как на невидимый магнит,
сквозь толщу тьмы и бездну бед
всё говорит и говорит
с тобой на странном языке,
из междометий, снов и слёз
о том, что в собственной тоске
ты невесом и безголос,
о том, что в замкнутом лесу
от непроглядной тишины
тебя когда-нибудь спасут.
Когда-нибудь спасти должны.
