Стихи Павла Тришкина — словно трепет занавески на прохладном апрельском ветру — в них много воздуха и света. А еще они не банальны в смысле ритмического перебора и технических средств. В этих стихах есть какая-то внешняя наивность, за которой, на самом деле, слышны громовые раскаты и большое таянье снегов. Глубина подборки своеобразна — вроде бы просто рамка из бытовых деталей, обычных ситуаций или детских воспоминаний (как не посочувствовать утрате бабушки, кошки, детства?)… Но в эту рамку испытанных сентиментальных образов вставлено умение слышать жизнь через удивительный оксюморон: у Тришкина звучит подлинная любовь и к безобразности жизни, и к ее конечности: «Так вот какое время, боже мой!/ Как колокол, как душное пространство,/ Как мертвый сон в окопе под Луганском,/ Соленое и горькое на вкус,/ Я выучу все это наизусть». В современной литературе, часто прямой как палка, это звучание редко встречается. Так что с интересом буду следить за новым для себя именем. Надеюсь, вы тоже.
Анна Маркина
Павел Тришкин родился в 1981 году. Живет в Калуге. Автор двух книг стихов «Птичий остров» (2014), «Помарки» (2017). Руководитель областной литературной студии «Вега» с 2015 по 2019 гг. Составитель литературного альманаха «Зерно», серии «Новая поэзия Калуги», член редколлегии областного литературного альманаха «Облака», лауреат нескольких областных и городских премий. Председатель калужского регионального отделения Союза российских писателей.
Павел Тришкин // Вспыхнем белым ветром
Вместо весны
Муська разбила банку.
Дура, усы в сметане!
Солнце такое яркое.
Бабушка на базаре.
Я напишу об этом
позже, когда не станет
бабушки, Муськи, солнца.
Банку совсем не жалко.
1
Здесь был отец.
Сирень цвела
На месте каменной пристройки.
Я приношу букет,
Я память приношу.
Большая ваза у окна
И только.
Цветочный аромат
И белый шум.
И белая пустыня,
И скатерть белая
На выцветшем столе.
И занавески белые, простые,
И все,
Что было с нами на земле.
2
Прости, не прибрано,
Я так хотел быть лучше.
Нет солнца пятый день.
Да-да, я справлюсь,
Просто эти тучи
И этот понедельник.
Как здорово,
Что ты уже пришла,
Что мне не нужно
Другие сны смотреть,
Где ты прозрачна,
Где поземка кружит,
Как смерть.
3
У рыбы — жабры, рысь — рычит,
Смерть — аксиома.
Наука крепка,
Вера невесома.
Какая холодная
В наших краях весна, но
Не перепутать никак
Зиму с весной.
Наверное, умереть —
Это как выйти на улицу в марте:
Еще холодно,
Но уже все понятно.
Рысь не очень счастлива в зоопарке.
У рыбы на спинке красивые пятна.
4
Я видел этот яблоневый сад
Ухоженным и яростно цветущим.
Деревья хмурые как призраки глядят
Из прошлого в грядущее.
Когда мы отцветем,
Воздушные, наивные и тщетные,
Мы яблоками в землю упадем,
Смешными яблоками в землю упадем,
Но вспомним все и вспыхнем белым ветром.
***
Обрывок апреля полощется кое-как,
Мы смотрим в окно сквозь оттаявшую тишину.
Холодное утро, уборщица на каблуках
Неловко сметает с дорожки в совок
весну.
***
Холодный кофе, теплая рука.
Хорошего, спокойного, земного!
Люби меня, мой мир, люби любого,
Пока я здесь, еще с тобой пока,
Потом люби кого-нибудь другого.
***
Молочные ночные облака.
Здесь будет снег.
Вот список дней, которые прошли,
вот список лет.
Вот составитель списков: человек.
Чернила времени, старений трафареты.
Как холоден распахнутый балкон.
Как смотрит смерть на нас со всех сторон.
***
Когда не было смерти, а были
велосипеды и удочки,
лето (огромное, как твои вопросы),
Чингачгук, капитан Блад,
соседская девочка,
лето (пахнущее как твои волосы).
Вся семья собиралась за самоваром,
дед кидал в трубу щепочки.
А ты спрашиваешь (про осень).
У стола не хватало места,
так что младшие ели торт отдельно.
Мне же было без разницы,
какой сейчас день недели.
Самовар стоит в комнате,
у него сломан кран, стол сгнил.
Я любил эту девочку? (Да, я ее любил.)
Так и не научился
чинить самовары.
***
Так вот какое время нам досталось,
Соленое и горькое на вкус.
Оставишь мне свою любовь на старость,
Я выучу все счастье наизусть.
Хватая за рукав других, похожих,
Я расскажу о счастье им, быть может,
О времени, граничащем с тоской,
Так вот какое время, боже мой!
Как колокол, как душное пространство,
Как мертвый сон в окопе под Луганском,
Соленое и горькое на вкус,
Я выучу все это наизусть.
