Лирическая героиня Натальи Черных всегда самодостаточна в своем противоборстве с антиэстетикой реального мира. Он, «мир недописанных сказок», — неуютен, малопривлекателен, особенно в межсезонье, предзимье, когда кажется, что и «тела то нет», а «темнота милосерднее». Марианна Ионова в рецензии к книге Натальи Черных «Похвала бессонице» (2014 г.) причисляет автора к роду «архаистов-новаторов», а уже ушедшая Людмила Вязмитинова в предисловии к тому же сборнику пишет, что герой у Черных «наследует образу романтического поэта». Мы помним, что классический герой-романтик самоценен в своей духовно-творческой жизни, бунтуя — тихо ли, страстно — против обыденности и несправедливости бытия. Возможно, лишь поэзия может преобразить это бытие до неузнаваемости. Об этом писал Ходасевич в одной из «Баллад» («Сижу, освещаемый сверху»), об этом — иначе, по-своему — пишет Наталья Черных.
Яна-Мария Курмангалина
Наталья Черных, поэт, автор десяти поэтических сборников (первый — «Приют» — вышел в 1996 г., в 2018 г. НЛО выпустило «Закрытый показ»), двух самиздатовских сборников (начало 90-х), пяти книг религиозно-исторических очерков (выходили в «ЭКСМО» и «Никея»), двух книг прозы («Приходские повести», 2014 г. и роман «Неоконченная хроника перемещений одежды», 2018 г.), романа «Слабые, сильные» («Волга» 3-4, 2015 г.), романа «ФБ любовь моя» («Волга», 7/8, 2019 г.), многочисленных публикаций в журналах «Новый мир», «Знамя», «Волга» и других сетевых и бумажных изданиях. С 2005 года ведет сайт современной поэзии «На Середине Мира» и активно сотрудничает с сетевыми изданиями. Блогер, пишет в основном о современной поэзии. Лауреат Филаретовской Премии за лучшее стихотворение 2001 года, премии «Летучие собаки» за литературную критику (2013 г.), конкурса «Просвещение через книгу».
Наталья Черных // Новое время года
Памяти Геннадия Айги
1
В мире ─ из недописанных сказок ─ мягко ─ осколки чудесного шара
Око ─ самостояния ─ острый от ветра хрусталь ─ предзимья в дожде
И от стены ─ желтоватый фасад ─ недостатка ─ большего дня ─
чем тепло и еда
При фонарях ─ в темени светодиодной ─ ведет ─ непростительно трезво
К стене ─ изобилия ─ пламени ─ малиново-яркой лохматости ─
желания сделать
Свершение ─ осыпалось ─ льется чудесный хрусталь ─
бьет по стеклу электрички
Листьев печати ─ честный сургуч ─ вскрыты ─ послания не получить
Мокрый кирпич ─ всегда теплый ─ и вечный огонь у вокзала
Старинную пряжу сучит
Откопай мое имя
Нет
Оно встанет само
Ангел дерева спит
Я ─ наощупь ─ к жилью ─ так ива под ветром растет
2
Тепло одежды ─ хранится дольше ─ кожа мгновенна ─ и гаснет
Дробь ледяных поцелуев ─ целится ветер без гнева и злобы
Но темнота милосерднее
Платье в горошек ─ струясь ─ укрывает
Пространства окрест ─ мерцают перроны ─ тени растят эстакаду
В преддверии снега
Сомнамбула снег
И даром язык тишины
Изучается сердцем ─ за малую долю ─ отчаянно жгучего времени
Тогда ─ языком тишины ─ говорит
Одежда ─ несущая тело — тепло
А тела-то нет
И тут же: не может не быть
Тело идет от костей и суставов
Чтобы одежду согреть
В угловом неказистом жилье
Не в отчаянии сердце
Оно проверяет барьеры
Разница буквой маячит
Тело – тепло
3
предновогоднее
движение снега по переулкам
вокруг искомого места
знакомого района
слышу
в моих ногах
вестибулярная тревога
лед есть материал красоты
молчание
это дыхание неба
остановится вестибуляр
остановится ход
вещей
планеты
меня
в черном как зеркало
участке
тепловатой воды
жирные утки
ныряют под мост
снег уже не вращается
движение снято
днем воскресным
и праздник
да праздник
4
и когда становится ясно
остановки не будет
квартиры и кухни
а только лед
рябью жесткой
по асфальту усталого чрева
благо есть
душа — уже — деревянной постройкой
лицо открывает
новьем
прибывает и ветер
бригада его
когда
неряшливость быта могла бы
щемящей
кошачьей
нотой
играть
но именно мне
убирать этот лед
этот ветер
я видимо дворник
задолго до
так я мету свою жизнь
и сметаю
и собираю
а кухня
все так же сквозна и неряшлива
с теплой еще плитой и духовкой
порою и сон
откровеннее яви
сна можно коснуться
когда вся страна
в онейрической грезе
царит над пространством вселенной
5
все та же черная собака
сквозь снег
летит
и собаки летают
крыльями шерстью снабженными
снег
другой
тяжелее
пахнет он дымом
дымится
белых витков
каплями сдобренных
не перечесть
собака летит
мальчик смеется
снег
продолжение жизни
не тяжелее начала
бери свои ведра
не забудь одежду и обувь
другое пространство не знает
что надобно было тебе на земле
ты сам позабыл
позабыла
лишь человек и собака
а кошка моя меня ждет
среди океана из слизи и снега
тепла островок
сон короткий
не торопись просыпаться
