Слова, которые пришли на ум, когда я прочитала эту подборку, — «чуткое сердце». И правда, стихи Леты Югай отличает запредельный уровень эмпатии. Без эмпатии было бы невозможно проникнуть в фольклор и работать с чужими голосами так, как это делает Лета. Стихи этой подборки написаны от первого лица и по самую макушку погружены в сегодня, но эмпатия остаётся их ключевым свойством. Через частную катастрофу они говорят о катастрофе общей — о том, что мы так или иначе проживаем сегодня. «Наши пёрышки облетели, крылья окаменели, голоса стали солёной водою» — это о тех, кто сегодня растерян, напуган, кто не знает, что говорить и как. «По большей части, страна пока не верит тестам, но смерть уже растёт в ней» — о том, как схлопнулось, съёжилось, сгорело будущее. Надежда остаётся в словах: с их помощью мы всё ещё можем конcтруировать будущее и именно они — через молчанье — не молчат.
Евгения Ульянкина
Лета Югай (Елена Фёдоровна Левочская) родилась в Вологде. Живёт в Красногорске. Выпускница Вологодского государственного педагогического университета и Литинститута им. А.М. Горького. Кандидат филологических наук. Доцент Liberal Arts College Института общественных наук Российской академии народного хозяйства и государственной службы. Стихи публиковались в журналах «Новый мир», «Звезда», «Октябрь», «Дружба народов», «Новая Юность» и др. Автор нескольких поэтических книг, в том числе книги «Между водой и льдом» (М.: Воймега, 2010), «Забыть-река» (М., Воймега, 2015), «Вертоград в августе» (М., Воймега, 2020). Лауреат премии «Дебют» (2013).
Лета Югай // Через молчанье
***
Пятого марта хоронили кошку в подмосковном лесу.
Шли по скользкому хорошо спрессованному снегу,
Копали холодную, пахнущую грибами землю.
… Породистую блондинку, прожившую лет двадцать.
Её муж, Чубайс, был найден в этом лесу, в пакете, спасён и выхожен.
Он давно умер. Их внучки стары и бездетны…
Смерть попадает в живых беспорядочно,
Всегда норовит задеть кого-то случайно.
Ей подсказывают — не в тех — но у неё нет сознания.
Жизнь попадает во времена беспорядочно,
Не угадаешь, не просчитаешь.
Но вот мальчик открыл пакет с котятами,
Но вот женщина стала гнездом,
И лёгкие наполняются воздухом.
Внутри меня зреет инжирчик.
Учится икать, утрачивает перепонки между пальцев,
Пока ещё не может передать мне никакого сообщения…
В традиционной культуре беременным нельзя ходить на похороны,
Но кто же оставит тебя одну в домике,
Когда все мы вышли на похороны страны.
Она игралась с гранатой, и в неё попала смерть.
По большей части, страна пока не верит тестам,
Но смерть уже растёт в ней.
Мы будем расти одновременно, жизнь и смерть.
Что-то закончилось вместе с кошачьим веком.
Снег и лёд перемешались с землёй.
… Того ли мы ждали, на то ли надеялись…
6.03.2022
***
Памяти А. П. Тимофеевского
Мы прилетали к нему и щебетали о ерунде,
Маленькие умные птички, родившиеся вчера.
Он был красив, как горные пики на фоне облачных круч,
Бурлив, словно море,
Наивен, как солнечный свет.
Мы знали: за ним —
Товарищи, убитые и убитые,
Девочка, взятая с куклой из постели и отправленная в лагеря,
Лукавые разговоры со следователем,
В спешке сжигаемые стихи.
Но говорили больше о вселенском добре,
О «ну как это так» по поводу несправедливости,
О стихах, до последнего о стихах.
Немного подыгрывая,
Как стёклышки, греющиеся на солнцепёке.
А потом ничего не стало. Ни прежнего слова, ни прежнего мира,
Ни моря, ни гор и ни солнца.
Только страх и стыд.
Каждый день — убитые и убитые,
Забираемые в известном направлении.
Наши пёрышки облетели, крылья окаменели, голоса стали солёной водою…
Если мы это переживём,
Удастся ли нам
Сохранить свет и наивность?
Будем ли говорить о стихах, до последнего о стихах?
18.03.2022
Город на горе
Как будто плывёшь против течения — в сторону обратную приложению усилий,
Как будто месишь глину детскими сапогами,
Как будто читаешь подстрочник,
Как будто увеличиваешь нерезкое фото,
Как будто снотворное начало действовать, но нужно вставать…
Осознание промахивается мимо предмета.
Рука ставит электрический чайник на раскалённую плиту.
Как будто ты не живёшь.
И живёшь.
Не живёшь.
И живёшь.
*
Скудные слова —
Непризывные, оставшиеся в тылу — берутся выражать ставшее повседневным.
Строят шаткие мостики.
Через молчанье —
Не молчат.
Через молчанье —
Не молчат.
*
Рыбка в аквариуме ждёт, что её покормят,
Ждёт, что ей дадут подышать,
А ещё — хочет жить.
И только ты её кормишь,
Только ты очищаешь ей воду,
Потому что ты ей и аквариум, и страна.
*
Мексиканские крестьяне,
Мачо и махи,
Спокойны к богатым иностранцам,
Но не к разбогатевшим своим.
(Об этом пишет Фостер).
«Иностранец он и есть иностранец»
(«чиновник он и есть чиновник»).
Но не такие, как мы:
Такие, как мы, не могут жить нормально,
Когда мы живём как обычно.
*
Какую неистовую ярость вызывает другой мир,
Который мог бы быть своим.
Разрушив у себя,
Разрушить и у соседа.
Из разных Других близкий — наиболее Другой.
*
Я бы так хотела
Мир,
Построенный разумно.
Мы строили, а он проваливался,
Строили, а он проваливался,
Строили на болоте…
*
Я бы так хотела мир
Для рыбки,
Чтобы её не душила нефть,
Чтобы её не ловили сети,
Чтобы она могла плыть свободной и разноцветной,
Чтобы слова без привкуса крови,
Хлеб без привкуса пепла.
*
Пока стоит город, построенный на горе,
Пока стоит город, построенный на горе,
Пока он стоит на земле и на небе,
Пока…
Вірю. Сподіваюся. Люблю.
20.03.2022
