В фокусе стихов Анастасии Головановой — зазор между именем и предметом, между звучанием и значением, а в конечном итоге — между мыслью и реальностью. Яркий пример — стихотворение об озере, к которому ведут все дороги в городе, и все прохожие, стало быть, идут именно к нему. Озеро не названо, но его притяжение как вещи настолько велико, что имя и не нужно. Имя — «русалочье перемигивание», мерцающая сущность. Кажется, это свойство нынешнего мира: имена непрочно держатся на предметах, а иные из них вовсе запрещены. Анастасии Головановой здорово удаётся ловить эту рябь реальности, звуковые помехи и трансформации — в них-то и проглядывают ответы на «вопросы любви и веры».
Евгения Ульянкина
Анастасия Голованова родилась в новосибирском Академгородке в 1996 году. Учится на филологическом факультете СПбГУ. Публиковалась в журналах «Реч#порт» и «Лиterraтура».
Анастасия Голованова // Соответствие имени
***
Мы видали друг друга в гробу, и чего? — ничего:
Только белая шёрстка поверх негляжного всего.
Мировой мой зверёнок оскальный —
Меловой мой рисунок наскальный!
Сколько нежности в чёрном твоём ничегошном глазу!
Я в ладошке её червякам и цветам унесу.
***
выплеснули — как случайность назвала, так и плывёт
королевская дочка, возьми в тёплые руки
я направлю тёплые реки
во имя твоё
*
я успела тебя обхватить на последней секунде
матч окончен
моя победа — соответствие имени:
голкипер!
снимаю перчатки
оставляю седьмой пот
в штрафной
земле
***
имя собственное, не принадлежащее мне
само себя называющее, меня обтекающее
странная общность, русалочье перемигивание
сквозь водоросли, как сквозь решетки
ты ли мой ключ, русалка с именем-палиндромом?
я произнесу наше имя наоборот
и все твои погоны окажутся под замком
а мы уплывём туда, где не нужно кормить семью, государство, больную собаку
в той стороне, где лопаты принимают за вёсла,
все русалки — люди, все люди — русалки
***
Не, ну я понимаю, великие —
Та, которая насовала камней по карманам,
Чтобы уж точно,
Чтобы наверняка, —
Но эти-то:
Студентики,
Кассирши —
Что им, наши пятерочки слишком мелки?
Он вчера покупал у нее
Яву,
Замешкался,
Но выгреб металлические десятки,
Все до последней.
Она пересчитала.
Она сжимает в кулаке
Слова,
Сколько бы ветер ни наседал.
А он?
Молчком.
Да вода
И не такое проглотит
И не подавится.
***
приманю братца зайца как сахарком таблеткой
обними мою голову лапками нежный пуховый белый
мы пойдём с тобой плести симбиоз небесный
братец лис придёт как туча проглотит обоих
твои безотказны земля процессы полураспада
подкорковое движение неприглядные метаморфозы
сожми в алмаз зерна все мои печали
так чтобы археологам ни кусочка от них не досталось
***
В этом городе
Куда бы ни шла
Рано или поздно
Выходишь к озеру
Я фланёрю
И выхожу к озеру
Мы идём из университета
И выходим к озеру
И тут люди собаки лебеди ручейки
Которые вышли выбежали прилетели к озеру
В этом городе можно не спрашивать прохожих
Куда вы идете
***
джим раздели со мной тревогу мегаполиса
на каждом углу полиция
ингибиторы обратного захвата серотонина
заставляют глаза поблескивать как мигалки
Я чувствую твою тревогу:
Когда неизвестная женщина намыливает меня,
Напор воды такой сильный, что хочется выпрыгнуть из шерсти,
Но страшнее всего горячий воздух,
Ревущий, как машины на шоссе.
Он выдувает из меня подшёрсток, и я становлюсь уязвимым.
Женщина представляет мне инструменты: расчёска, ножницы, дешедер;
Когда я оказываю сопротивление, предлагает лакомство,
После отказа надевает намордник.
Она сама произносит свою свирепую кличку: грумер,
И ты зовёшь её так же.
пожалуйста, успокойся, это всё для твоего же блага:
чтобы шерсть не скатывалась и блестела,
нужно немного посидеть на поводке, на железной цепи.
на ивана купала мы всегда залезали в фонтан
и плескались там, обрызгивая друг друга, пока охранник из ближайшего тц не выгонял нас:
«пошли отсюда, плешивые!»
***
тление сигареты
не солнечное горение
но что-то общее
есть в любом огне
над нами сияют звёзды
неотличимые от планеты
которая приравнивает вечер к утру
частицу к волне
дымом выходит дыхание
поднимается до венеры
самое время
для вопросов любви и веры
а нам все нечего
рассказать о себе друг другу
передающим огонь по кругу
передающим огонь по кругу
***
Ладоней сложенных пустая лодочка
Непорочно зачатое от смерти бесплодие
Оборотка смеха подделанная облатка
В горле Петербурга поднявшееся болото
Такая тишина что сквозь неё не домолишься
Домой бы домой бы из этого чёрного дома
А вдруг в том доме трава по горшкам завяла
А вдруг из него последним выселиться велели
***
Думала
Тело мое тяжёлое
А оно
Только простыня на бельевой верёвке
В полуденном свете
***
ты взвешен на весах и найден очень лёгким
как первые слова
как воздух по весне
такую бедноту не обложить налогом
ты прост и неделим
во всей своей красе
на чашечке весов как бражник в чайной чашке
ты чувствуешь окно
открыто нараспашку
а то что приговор
на крылья нанесён
подумаешь пыльца
провёл рукой
и всё
