Со стихами Юли Головановой я знакома еще с семинара Г. И. Седых в литинституте, на который я бегала после того, как заканчивался мой. В них всегда присутствовала удивляющая образность («и вот я будто с самого верха горы качу, / а вместо глаз у меня снежки»), своеобычность взгляда на мир и на свое присутствие в нем, хрупкость и сила одновременно. В этой подборке Юля следует своему поэтическому чутью, — ее стиль узнается с первых строк. А это, согласитесь, говорит о поэте многое.
Яна-Мария Курмангалина
Юлия Голованова родилась и выросла в Красногорске, под Москвой. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького. Печаталась в «Алконосте». Была участницей съезда молодых писателей в Переделкине в 2004 г., а также турнира поэтов «Поэты за стеклом» в 2005 в Москве. Подборка стихотворений «Брызги» была напечатана в «Лиterraтуре» в 2020. В настоящий момент преподает русский язык и литературу студентам медицинского колледжа.
Юлия Голованова // Будем жить с тобой вечно
***
Когда окончится пандемия,
будем
жить с тобой вечно
в комнате с видом на море.
Штормит —
и вот она жизнь, наконец.
Брошу учеников, серьёзность, тебе ненавистную,
и выйду торговать семечками или креветками на побережье,
одет по-пиратски.
Брызги —
а ты улыбаешься
или рисуешь.
***
Смешна я, Господи, пред Тобой.
Думала, обыграть Тебя, старичка, — нефиг делать,
если каждый стоит на своих воротах.
Я уже взрослая
и не дурна собой.
Но где-то, совсем внутри, случился неясной природы сбой,
и вот я будто с самого верха горы качу,
а вместо глаз у меня снежки.
Но чьи-то руки всё же подхватывают меня, как футбольный мяч,
и они, как сугроб, мягки.
***
Девятнадцатый — лето наше с тобой, любовь, covid-19.
Так и расскажем когда-то об этом внукам.
А пока возьми меня осторожно в руку —
только не вырони и не разбей —
и взахлёб показывай мир, где ты по ту сторону камеры
обязательно улыбаешься,
знаешь всё.
Эта осень встретит нас на одной кровати
или в одной на двоих шестой,
просторной
и белой палате.
***
Горе своё горшее и ближе, ближе.
Умирает твоя собака, у меня — дед.
Каждый просит другого рыдать потише,
а то, чего доброго, ещё проснётся сосед
и заворчит, зашамкает там, за стеной замшелой,
мол, рыдают тут всякие, ходют, выспаться не дают.
Сам закружит по комнатам, а по щеке белой
градины катятся — помнят будто кого, зовут.
***
Всё вернётся: детство у реки,
мой велосипед и вкус компота.
Дед сидит и чистит сапоги,
чтобы завтра в чистых на работу.
Над Ильинским светел Божий день,
по воде мерцание, круженье.
Резкий запах осени, как тень.
Дедушку хоронят в воскресенье.
Тётя Шура яблок принесла
и ушла, и гулок перекрёсток.
Гроб тяжёл, но жизнь
не тяжела —
как во сне, всё ясно и всё просто.
***
позови меня к морю хотя бы во сне
я повешу качели на крымской сосне
на широкой доске станем рядом с тобой —
только небо над нами под нами прибой
будем крепко держать ты меня я тебя
море будто темнее к концу декабря…
на скале в отдаленье расцвёл абрикос
будто кто-то из нас туда косточку нёс
обронил и забыл — а она проросла
и гнездо на нём дикая птица свила
