Дарья Герасимова — художник-иллюстратор, писатель, кандидат искусствоведения. Окончила Московский Государственный Университет Печати. Лауреат Российской премии «Алые паруса» за книгу стихов «Крокодиловая роща». Лауреат премии «Образ книги» за иллюстрации к авторской азбуке «Азбука. Игра в слова» (2015) и к книге игрушке «Дерево-Деревце» (2020).
.
Дарья Герасимова // Почти волшебная почта
Я люблю ходить на нашу почту. Особенно зимой. Там всегда тепло и очередь.
.
Входит женщина с ребёнком.
— Здесь посиди, вон стулья.
— Ну маааам…
— Привыкай…
— Ну маааам…
— Посиди немного, возьми мой телефон, поиграй во что-нибудь. Здесь всегда никто никуда не торопится.
Старичок из очереди:
— Должно же быть в этом мире хоть одно место, где никто никуда не торопится…
.
Полдень. На почте тепло и мирно. В очереди кто-то дремлет, кто-то неторопливо листает новости в телефоне. Входит старушка. Прислоняется к стеночке. Смотрит на часы. На почтовых часах десять. Старушка вздрагивает.
— Каждый раз забываю, что тут, у них, другое время…
.
Молодой человек в чёрном отправляет посылку. Оператор в окошечке всё уже оформила и привычно спрашивает:
— Лотерейные билетики на удачу будете брать?
Молодой человек пожимает плечами:
— Зачем мне тратить удачу на билетик, она мне в другом деле пригодится…
.
Молодая барышня в модной куртке и джинсах получает посылки.
— У нас неееесколько, мама просииила забрать по дороге…
Оператор смотрит в компьютер, потом уходит в подсобку и выносит в зал огромную картонную коробку.
— Как же я её понесуууу? — Закатывает глаза барышня.
— А у вас там не одна коробка, — жизнерадостно откликается оператор. Уходит и возвращается с ещё одной огромной коробкой.
— Боооооже, — стонет барышня.
— Как вы их понесёте? — сочувствует кто-то из очереди.
Барышня вдруг улыбается так, что кажется в помещении становится светлее.
— А они большие, но лёгкие! Та же всякое нужное для коня! Для коня!
Берёт коробки и уходит, не переставая улыбаться.
.
Оператор у другого окошечка отчитывает старичка с растрепанной бородой. На старике древняя ушанка и серое пальто из прошлого века.
— Почтальон жалуется, что он не может положить письма в ваш почтовый ящик. У вас там собака свешивается. Через забот свешивается…
— Эээээ, ну да, сугробы намело, вот она и забирается. Скучно ей. Вот она через забор и свешивается…
— Какие сугробы? Я думала у вас там давно всё растаяло!
— Ну у нас, в общем-то, как у всех, зима пока…
.
На почте передо мной старушка и маленький, худенький старичок.
«Ура, — думаю, — сейчас быстренько всё отправлю и домой!»
Старичку скучно ждать, когда оформят его посылку. Он топчется на месте, потирает худенькие, птичьи ручки, потом спрашивает оператора.
— Вот вы, Жанна, как думаете, сколько мне лет?
Жанна что-то печатает в компьютере, бросает на старичка быстрый оценивающий взгляд.
— Ну, думаю, лет семьдесят… пять… — явно скидывает она несколько лет от увиденного.
Старичок польщён.
— Нет, мне восемьдесят три!
— Хорошо выглядите! — замечает стоящая за ним старушка.
Старичок выпрямляется во весь свой маленький рост.
— А не знаете, — спрашивает он у старушки, — в парикмахерской у станции хоть иногда нормально стригут? А то я недавно тут живу, к внукам приехал, и не знаю, куда сходить.
— Вроде нормально, — С видом старожила отвечает старушка, но что-то в выражении её глаз говорит о том, что она ни разу не была в этой парикмахерской.
— Странно, — недоумевает старичок, — меня в прошлый раз там очень плохо постригли. Ну очень плохо. Я потом на пруд пошёл, так все рыбы смеялись, как подстригли.
.
На почту, над чем-то хохоча, заходит несколько старушек.
Первая, маленькая, вся какая-то округлая и уютная, подходит к окошечку.
— У вас журнал какой-нибудь есть, чтобы подписка со скидкой? Есть, ну хорошо, тогда подписывайте меня, Приворотова Октябрина Стяпановна. Зима-то длиииинная, а что-то читать надо. Дом пишите в адресе. Квартиру не надо. У нас всё равно один почтовый ящик висит на весь дом. Туды всё кладут. А календари с котиками у вас есть? Или одно зайцы остались?
— Есть и котики, и собачки, и цветы…
— Нет мне с котиками надо. С ними год правильнее пойдёт!
.
Другая старушка, повыше, более строгая на вид, в длинном пальто с меховым воротником из неведомого пятнистого зверя:
— И мне отложите календарь с такими же котиками! Есть ещё, два? Я сейчас к вам забежала, а потом мне на телефонный узел надо. В Раменское, кажись. А может я к ним и не съездию, вон лед какой на дорожках. Хотя говорят, надо за телефон что-то там оплатить, и вообще, надо же там появляться хотя бы раз в десятилетие.
Старушка забирает календарь и несколько разноцветных конвертов и уходит под ручку с первой старушкой.
Третья старушка садится у окна и качается на стареньком стуле.
— Жан, чего-то мне скучно так сидеть. Давай я тебе марки на письма буду клеить, чего мне так, без дела сидеть. Всё равно Октябрина с Нюськой ушли. Они же правильные. Всегда посветлу ходят. Посветлу, а то мало ли, что в сумерках встретиться. Или в темноте, — старушка ехидно усмехается, — как будто посветлу нельзя что-то дурацкое встретить!
.
Две старушки в очереди неторопливо обсуждают соседа.
— Представляешь, Кудыкин вчера приходил посылку получать. Ему должны были кофеварку прислать или кофемолку, не знаю точно. Ему говорят: вскрывать посылку будете? А он, такой, да, мало ли что. Кудыкин он такой, как почувствовал. Вскрыли, — а там земля! Представляешь, целая коробка земли насыпана. Гм… интересно, а если её поливать, ну эту землю, что-нибудь бы проросло?
.
У соседнего окошка какая-то нервная дама не может вспомнить пин-код, чтобы оплатить посылку.
— Опять неверно, да что же это такое…
— Опять не сработало? — комментирует лохматый старикашка, стоящий за ней. — Вы, главное, не волнуйтесь. Постойте немого, подышите, вспомните номер, попробуйте ещё раз.
Женщина пробует ещё раз. Система снова выдаёт ошибку.
Женщина достаёт из сумочки ещё одну карту, вставляет её в аппарат, набирает код. Система снова выдаёт ошибку.
— Да что же это такое, — сердится женщина, — Уж этой-то картой я часто пользуюсь!
У женщины начинают немного дрожать губы.
— Не волнуйтесь, — ободряет старикашка, — Со мной это тоже часто бывает. Просыпаешься утром и не помнишь, какой сейчас год, месяц, день недели…
Женщина с неприязнью смотрит него. Потом достаёт из сумочки ещё одну карту. Трясущийся рукой вставляет её в аппарат. Набирает пин-код. Аппарат опять выдаёт ошибку.
— А иногда, знаете, — Доверительно сообщает старикашка, — Я не могу вспомнить, какая за окном страна и кто я такой. Но потом ничего, проходит. И вы соберитесь, вам всего-то нужно вспомнить четыре цифры!
Женщина суёт в аппарат первую карту. Опят что-то набирает — и ура! — платёж проходит!
Она берет чек и не оглядываясь уходит с почты.
..
На улице сыро. Мрачные небритые дворники на окрестных платформах стучат лопатами по новой плитке и посыпают ледяные глыбы чем-то ядовито-розовым. На почте тихо, сонно. Редкие посетители разговорчивы и терпимы друг к другу.
Женщина в возрасте, в мехах. Пальцы унизаны кольцами и нервно стучат по стеклу соседнего окошечка.
— Посмотрите, что там мне пришло. Опять налоговое? Опять на машину? Так я её двадцать лет назад продала, а налог всё приходит. Вот как так? И машина была непутёвая. Характер стервозный как у змеи. Никогда у меня такой дурной машины больше не было. Я её и продала! Как на ней ездить-то? А налог приходит! Я уже в налоговую несколько раз ездила, заявления писала. И снова письмо! Редкая стерва, а не машина…
.
Перед соседним окошком стоит девица в чёрной кожаной куртке с принтом из готических букв. Волосы собраны в хвост. Над бровью пирсинг. На губах почти черная помада.
Оператор приносит ей небольшую коробку.
— Вскрывать будете?
— Нет, зачем. Дешёвая же штука, да и интересно, вдруг там реально что-то другое положили!
.
Маленькая старушка в шубе из доистрической лисы подходит к окошечку и застенчиво высыпает перед оператором горстку бумажных обрывков,
— Ах, простите, я так нервничала, пока стояла, всё думала, думала, про жизнь думала… и не заметила, как весь ваш бланк разорвала. Вы же можете его так принять?
.
Бодрый старик у другого окошка:
— Мне бы газетку. Она вчерась должна была прийти. А не положили! Почтальон заболел, говорите, бывает! Ну, пусть поправляется. Я и сам могу к вам за газеткой заходить пока. Мне же всё равно в общем, когда она придёт, когда её читать…
.
Нежно люблю способность людей одушествлять всё вокруг.
Бородатый человек в меховой шапке борется с аппаратом, который должен прочитать банковскую карту. Прикладывает пластик то так, то этак — карта не читается. Проводит картой по специальной бороздке — тот же результат. Вставляет карту — ничего не происходит. Человек не выдерживает:
— Да что же у вас тут за техника, даже карту прочитать не может!!
Оператор встаёт у окошечка:
— Давайте вашу карту!
Нежно гладит серую коробочку считывающего устройства что-то шепчет — коробочка радостно пищит и мигает экраном.
— Надо же, умиляется бородач, — только хозяйку слушается!
.
У окна худой человек нетерпеливо запихивает в большую сумку кучу мелких коробок и пакетов. Одна коробка, обмотанная скотчем так, что кажется почти круглой, выскакивает их его рук и падает на пол.
— Надо же, как хорошо прыгает! Живая попалась коробочка! — человек хмыкает, подбирает коробку и бережно кладёт ее к другим.
.
У окошечка передо мной стоит самая обычная на вид женщина Рядом с ней на полу пара сумок с продуктами и новенький веник.
— Вот, смска пришла, что надо к вам зайти.
— Так… Сейчас найдем вас. Ага, есть! Вам пришла бандероль. У вас же электронная подпись есть?
— Да.
— Сейчас придёт код…
Женщина смотрит в телефон.
— Нет кода.
— Давайте подождем немного.
Женщина снова смотрит на экран мобильного. Её взгляд становится все более и более строгим. Губы поджимаются, превращаясь в тонкую линию.
Оператор в окошке замечает это.
— Не волнуйтесь. Давайте я еще раз пришлю код, — Стучит по клавиатуре компьютера.
Женщина осуждающе смотрит на телефон.
— Я и этот код не могу вам сказать. Не показывает, паразит. Как специально не пропускает сообщения. Злится, что я его вчера, когда в театр ходила, забыла дома.
.
Высокий человек в серой куртке и клетчатом шарфе возмущается в соседнего окошка.
— Мне тут в почтовый ящик положили Крыкина. Ну, то есть, это… не самого Крыкина, а извещение для него. А потом это… ещё одно. Я его вытащил, ну Крыкина, ну то есть, не самого Крыкина, а извещения, и принёс вам. Пусть почтальон отнесёт по нужному адресу. А то чего он вечно этого Крыкина нам подкладывает…
.
Большая полная женщина втаскивает через порог коляску с ребёнком в пёстром комбинезоне. Очередь в ужасе замирает, потому что ребёнок открывает глаза и начинает кривить рот, глядя на незнакомых людей. Мать не смотрит на него, а быстро-быстро тараторит у окошка.
— Понимаете, мне час назад пришло извещение, что посылка не только к вам пришла, но и уже получена! Что её кто-то получил! Я как прочитала, сразу малого взяла и побежала к вам…
— Нет, у нас в компьютере обозначено, что она только прибыла на место вручения…
— А у меня написано, что её кто-то получил! Как же так!
Младенец издаёт писк. Женщина сурово смотрит на него и он замолкает. Женщина переводит взгляд на оператора.
— И кому же вы выдали мою посылку?
— Никому. Сейчас вам отдадим, — Сотрудник почты невозмутимо уходит и возвращается с огромным мешком, в половину своего роста. Потом достаёт из мешка две большие коробки.
Женщина расцветает.
— Мои! Уже вижу то мои!
— Вскрывать будем?
— Обязательно!
Сотрудник почты надрезает коробку и передает её в боковое окно, предназначенное для крупных посылок.
Женщина открывает коробку и жмурится от удовольствия — вся коробка заполнена кедровыми шишками! Почта наполняется запахом леса, смолу. Младенец тихо гукает в коляске.
Женщина рассматривает шишки, гладит их.
— Хорошие прислали!
Затем берёт несколько шишек и кладёт их на почтовую стойку.
¬— Это вам, за труды! Хорошо, что вы их никому не отдали!
Затем упихивает коробки обратно в мешок. Крепит его к коляске и невозмутимо уходит в синие вечерние сумерки.
.
Высокий дядька в чёрной куртке стоит в очереди за мной. В руках у него что-то большое, старательно завёрнутое во много слоёв плёнки. Это что-то подозрительно напоминает голову, тем более что под плёнкой кажется сияет большой зелёный глаз.
Я отправляю свои бандероли и сажусь у окна писать трек-номера, которые надо переслать заказчикам. Дядька подходит к окошечку.
— Здравствуйте! У вас большая коробка есть?
— Сейчас подберём.
— Мне бы примерно такую, — дядька поднимает предмет повыше, чтобы оператор точно увидела размер. Потом застенчиво добавляет, — У меня тут, это… голова дракона. Дети сделали. Надо теперь бабушке отправить…
.
