В поэтике Анны Трушкиной отстраненная, почти хрустальная интонация удивительным образом сочетается с доверительностью: «…и пьяный алфавит, / рассыпавшийся за / моей спиною». И верится, что любой страх минует, что любое тепло не оставит, что с тобой останутся навек: «чаек серебристые кавычки, / комары, стрекозы, мотыльки». Как автору удается сохранить баланс между литературной опытностью и свежестью высказывания, для меня загадка. Что ж, тем нежнее, тем прозрачнее ощущается напевность, чем сильнее чувствуется горечь апрельских трав за первобытным льдом: «Холодный мой, негнущийся / смотри, какой закат, / как липы, медом льющие, / окольцевали сад».
Евгения Джен Баранова
Анна Трушкина — поэт, критик, филолог. Родилась в Иркутске, окончила филологический факультет Иркутского государственного университета. Защитила диссертацию в Литературном институте им. Горького. Публикации в журналах «Грани», «Интерпоэзия», «Новый мир», «Знамя», «Дружба народов», «Новая Юность», «Сибирские огни», «Формаслов», «Плавучий мост». Живет в Москве.
.
Анна Трушкина // Раскрошился радужный мелок
***
Декабрь меня, зима, до самых ярких звезд,
до краешка земли и до отметки «поздно»,
мне жить еще поврозь, мне жить еще внахлест,
существовать, глотая мерзлый воздух.
Отсентябрил рассвет, и пустота окрест,
мычанье тьмы висит, стоит, как пар морозный.
Окутает меня тепло родимых мест
и невозможность быть ни вместе и ни розно.
Но будет снова май, и май меня простит.
Все сохраню и в памяти зарою —
любовь мою, и смерть, и пьяный алфавит,
рассыпавшийся за
моей спиною.
***
Растет в ушах пространства гул,
улиткой мнится речь.
Как будто ты ее рискнул
в экзоскелет облечь.
Ты щит хитиновый раскрыл
над слабой головой.
Закроет он от внешних сил,
а смысл внутри — живой.
Вода доходит до колен,
а жизнь — почти до плеч.
Вот как, скажи, ее сберечь,
и что отдать взамен?
Но закругляется у ног
волшебная спираль…
Как будто ты гиньоль и враль,
восторженный сверчок.
***
Все желанное уже случилось,
раскрошился радужный мелок,
лето через пальцы просочилось
и по капле утекло в песок.
Перепачкан ягодой и соком,
день последний, сонный на жаре,
языком оскомину потрогав,
ставит жирный крест в календаре.
Вносятся в заметки по привычке
над волнистою строкой реки
чаек серебристые кавычки,
комары, стрекозы, мотыльки.
Лучшего не будет, не надейся,
все случилось, все произошло.
Остывая, убегают рельсы.
Строго параллельно, как назло.
***
— О зеленая, о золотая,
о небесная фея весна,
ты читаешь меня?
— Я читаю!
Солнца луч. Восклицательный знак.
Чай остыл. Послевкусие Блока.
Снег сияет до боли в глазах.
— Одиноко тебе?
— Одиноко.
— Почему? Вопросительный знак.
Все на месте. Сердечная рана,
как положено, тихо болит.
Камень точит вода из-под крана.
Из окна замечательный вид.
Новостройка, плакат, новостройка.
Лай бездомных и злобных собак.
— Как тут жить, что мне делать, постой-ка!
— Успокоиться. Точка. Никак.
***
Холодный мой, негнущийся,
смотри, какой закат,
как липы, медом льющие,
окольцевали сад.
Земля, за все ответная,
вздыхает тяжело,
звенит струною медною
воздушное стекло.
Цветок-желток качается
на длинном стебельке,
а сердце задыхается
воробушком в руке.
Июльский, пряный, сказочный,
прошедший стороной,
дождем желанным яблочным
по крыше жестяной,
далекий мой, жестокий мой,
кончается строка,
светлеет, истончается,
не стертая пока.
***
Какой мороз! В полете стынут птицы,
Промерзла ночь стеклянная до дна.
Твой взгляд пронзающий все длится, длится,
И не закончится война.
Кошмарны сны, остывшие в постели,
Стекает страх в густую темноту.
Ты ищешь дверь, ты открываешь двери,
Но понимаешь, что открыл не ту.
Не трогать жизни оголенный провод,
Идти на звук, цепляясь за мечту.
Такой мороз — о смерти думать повод,
Писать, звонить, срываться в пустоту.
Глядеть в зимы запавшие глазницы,
Рубить с плеча, не разбавлять вино.
Какой мороз! В полете стынут птицы,
И все свершится, что предрешено.
Спам
Госуслуги пишут, вам предоставлен доступ к дневнику самонаблюдений.
Уральские авиалинии пишут, встречаем весну путешествиями.
Алиэкспресс пишет, познакомьтесь с новыми трендами.
Кристина пишет, сделаю тебе приятно.
Госуслуги пишут, подтвердите статус вашего заявления.
Уральские авиалинии пишут, добавьте красок в вашу жизнь.
Ваня Петров пишет, здравствуйте, я знаю, что вы делали прошлой ночью.
Кристина пишет, сделаю тебе приятно.
Госуслуги пишут, ваша учетная запись будет удалена.
Алиэкспресс пишет, скидки действуют только сегодня и завтра.
Ваня Петров пишет, я буду молчать, если переведете мне 50 тысяч рублей.
Кристина пишет, сделаю тебе приятно.
Уральские авиалинии пишут, бонусы сгорают через час.
Ваня Петров пишет, это последнее предупреждение.
Алиэкспресс пишет, вот и все, сегодня распродажа закончится.
И только Кристина меня понимает.
