Народы мира передавали легенды и сказания стихами в прозе. Алина Дадаева пишет новые мифы, и тоже стихами в прозе. Она многое знает о трансформациях и превращениях. Вот удав проглотил человека и человек внутри постепенно становится удавом, с этим не поспоришь. А еще «…ты стал кентавром, человек, венец цивилизации, теперь ты наполовину свободен…» Человеко-удавы, воздушное совокупление ангелов и муравьев, еще: «…выкрав огонь у богов, древний грек спрятал его в петухе…», «…всякий петух существует вне времени…» и, пользуясь этим свойством, предупреждает живых и мертвых о наступлении рассвета. Путь же от кентавра к человеку лежит не по прямой, представляет собой круг, замкнутую кривую, ведь все состоит из всего, и все содержится во всем. Скажут, что еще за круг, этот мир создан для пропитания человеческого организма. Но ведь и сам человек существует для чьей-то пользы, он тоже чья-то пища. Посмотрите вокруг. Вспомните хотя бы, что происходило в последние месяцы.
Михаил Квадратов
Алина Дадаева родилась в 1989 году городе Джизаке (Узбекистан). В настоящее время проживает в Мексике. Работает в литературном журнале La Otra. Стихи, проза и переводы публиковались на порталах “Текстура” и “Лиterraтура”, в журналах “Дружба Народов”, “Интерпоэзия”, “Звезда”, “Новая Юность”, “Звезда Востока” (Узбекистан), Asymptote (CША), Modern Poetry in Translation, Tentacular (Великобритания) и др. Принимала участие в Форуме молодых писателей России и Международной писательской программе университета Айовы (США). Стихи переводились на английский, армянский и испанский языки.
Алина Дадаева / Книга превращений
***
Благословенна плоть человека, проглоченного удавом.
Обернувшись спиралью вокруг своей жертвы,
удав прислушивается к биению ее сердца,
замедляя напряжением мускулов
циркуляцию чужой крови.
Сердце удава, не ограниченное диафрагмой,
уже блуждает в узких потемках,
высвобождая место
для инородного тела.
Удав никогда не знает, где остановится его сердце.
Удав с точностью знает,
когда остановилось сердце его жертвы.
Бездыханный и прекрасный,
человек входит в утробу удава
без поврежденья костей и кожных покровов,
головою вперед,
симметричный собственному рожденью.
Удав, утративший форму удава,
остается лежать неподвижно,
пока его сердце увеличивается в размерах,
а под сердцем, большой и мертвый,
человек обустраивает себе жизненное пространство.
(ферменты человека расщепят человека
внутри удава, и человек станет удавом.
Жертва всегда становится палачом).
Способный отныне убивать не моргнув глазом,
познавший свободу и полноту существованья,
человек смотрит из-под воды вертикальными зрачками
на черную женщину, что моется в водоеме
(как блестят на закате ее набухшие груди!).
Благословенна плоть человека, проглоченного удавом.
***
Корабельность петуха выражена не только в его форме – от хвоста до форштевеня – но и в алом гребне, этом символе надежды на пробуждение, гордо реющем посреди зеленой огородной монотонности. Увы, стоит лишь приглядеться к вызывающему оперению, или подсмотреть с какой яростной воровитостью петух выхватывает червяка из земли или насилует очередную курицу, чтобы понять, что природа его – пиратского порядка. Движим сей малолетучий корабль силой внутреннего сгорания, и физики полагают, что данный феномен восходит к Прометею. Выкрав огонь у богов, древний грек спрятал его в петухе, и тот, не желая возвращать огонь, выклевал Прометею печень, ибо именно в этом органе содержится человеческая память. С тех пор всякий петух существует вне времени, или, вернее, во всех временах сразу. Так, каждое утро, еще до первого его пенья, один человек отрекается от другого; третий, приговоренный к смерти, просит принести пернатого крикуна в жертву Асклепию, а мертвые всех эпох и мастей спешат к своим могилам. Милая бабушка, когда станешь резать эту развратную птицу, руби голову одним ударом, затем наклони ей шею, чтоб огонь быстрее вытек из тела и не забрызгал тебе юбку, и, пожалуйста, крепче держи ее за лапы, иначе она обязательно вскочит и собьет меня с ног, я очень боюсь безголовых петухов.
***
В середине XIX столетия итальянский мирмеколог Витторино Бужардини в экспериментальных условиях установил факт совокупления муравьев с ангелами.
Известно, что ангелы, в отличии от ос, пчел, термитов и людей, не относятся к видам социально близким семейству муравьиных и не принадлежат к отряду перепончатокрылых. Открытие Бужардини подтвердило, что социальные и физиологические различия не являются препятствием для соития.
По муравьиной традиции, спаривание особей происходит в воздухе и длится несколько секунд, после чего ангел и королева падают на землю и сбрасывают крылья.
В природе падшие ангелы погибают в первые же часы после сношения, обыкновенно становясь добычей воробьев. Продолжительность жизни падших ангелов в лаборатории составляет порядка семи суток, после чего индивид, неспособный принимать земную пищу и воду, умирает от истощения. Ни один ангел долго не живет на земле.
Тем временем королева, более не обремененная девственными крыльями, зарывается в почву, где вскоре откладывает яйца, столь мелкие, что пару их сотен с легкостью уместились бы на кончике иглы.
***
Zoom
В безупречно белой рубашке он читает лекцию о символизме Пазолини. Никто не видит его семейных трусов в горошек поверх лошадиного крупа; его конское тело, от холки до хвоста, скрыто от виртуальных глаз. Ночью, во сне, в фессалийской долине, он cнова насиловал женщину под гроздьями винограда, и от ее крика лопались ягоды и солнце; бордовый сок, разбавленный светом, капал ему на обе спины. Он все еще чувствует жар чуть пониже пупка, на пересечении торса и коня, и где-то в лошадином паху затвердевает кровь, когда из глубины черного экрана женский голос задает ему вопрос об эротичности варварства и детства. Ты стал кентавром, человек, венец цивилизации, теперь ты наполовину свободен, и нет больше нужды маскировать свой животный низ, посмотри вниз на эту темную полосу на первом животе, соединяющую два царства. Не удивляйтесь его новой форме, ибо все свято, в природе нет ничего естественного. Скоро он выключит камеру и станет ласкать лошадиную плоть, как ребенок, познающий мир через собственное тело.
Ты счастлив, учитель, человек-конь.
