Место действия большинства стихотворений в этой подборке Глеба Михалёва – лаконичный пейзаж зимнего города, подающий читателю столь знакомые знаки своими ледяными светофорами и мёртвыми новогодними ёлками. Привычная и неизбежная обстановка долгих зимних месяцев, нарезанная на кадры поэтического иносказания, ложится в основу некого универсального хронотопа, в котором существует, говорит, устаёт и закрывает глаза русский городской житель начала XXI века. Впрочем, главное действующее лицо – не совсем он: ключевое действие здесь происходит с участием Времени и Смерти. Первое, ни на миг не прерывая бега, движется необъятным потоком и ворочается в головах, пытающихся осознать неосознаваемое, вторая – ни на минуту не даёт забыть о пределе, который однажды будет положен и сознанию, и самому существованию. Выслушивая обе стороны с их посланиями от бытия и небытия, обитатель сумрачного зимнего города маневрирует между толстыми кормами сугробов и подтаявшими островками надежды. Одной ей доступным языком поэзия снова отвечает на фундаментальные вопросы философии и физики (примечательно, что автор по образованию физик!), заодно обнаруживая свои «временные петли» для путешествий по четвёртому измерению. Провалиться в кроличью и кротовую нору, под небесный лёд, в наш неизбывный сугроб – к точке, в которой станет можно передать большой привет живым! // и мёртвым.
Оля Скорлупкина
Глеб Михалёв родился в 1967 году в городе Юрга (Кемеровская область). Учился в Казанском авиационном институте, окончил физический факультет Казанского государственного университета. Публиковался в журналах «Октябрь», «Новый Берег», «День и ночь», «Идель», «Интерпоэзия», «Юность», «Огни Кузбасса». Автор книг стихотворений «О жизни комаров. И прочих…» (2016) и «51» (2018). Живет в Казани.
Глеб Михалёв // Большой привет живым!
***
смертны все особенно зима
вот уже лежит с температурой
ветер в небе льдины разломал
и сугроба толстая корма
белая как тапочки под стулом
спрятавшись в подземное жильё
не боятся холода и снега
время как голодное зверьё
смотрит на смятение твоё
ни на миг не прерывая бега
***
если закрыть глаза
небо со всех сторон
твёрдое как стена
как музыка с похорон
если открыть глаза
сумерки и гроза
смотрит в окно грозя
не открывай глаза
сколько ещё греметь
будет над головой
сколько ещё лететь
над мокрою мостовой
и не её вина
если в конце стена
лишь бы не тишина
мёртвая тишина
***
мы все учились понемногу
по кубикам и букварям
чтоб высыпаться на дорогу
посередине декабря
за стёклами машины дышат
напоминая о себе
а в небесах скребутся мыши
и чорт играет на трубе
скользишь во времени промёрзшем
уже не помню сколько лет
большой привет живым!
и мёртвым
привет
***
— а что ты делала?
— стрела
омела и могила
седла орла и купола…
— но может быть — любила?
вся речь сквозь пальцы утекла
и не хватает слова
— а что ты делала?
— я мгла
постой
попробуй снова
***
в январе играет музыка
во дворе играют в мужество
город белый словно кружево
всюду ёлками пробит
звёзды гаснут над просторами,
ледяными светофорами
деловыми разговорами
только ранен, не убит
ничего не получается
и зима не выключается
и хорошее случается
но обычно не с тобой
а когда включают мужество
во дворе играет музыка
и звезда большая кружится
в небесах над головой
***
была страна войной больна
земля больна страной
и ночь темна и ложь черна
и ветер ледяной
и не осталось от страны
ни камня ни двора
я знаю — нет моей вины
но есть моя вина
***
мертвые ели во всех дворах
ходят живые выносят мусор
время ворочается в головах
и повисает тяжёлым грузом
снег умирает и мы умрём
а если случится перерожденье
в эти дворы упадём дождём
признаком потепленья
